Ты заходи, если что. (с)
Название: Сила любви
Автор: plain flier
Бета: Турмалин
Размер: миди, 6600 слов
Персонажи: Одо, Бенджамин Сиско, гал Дукат, НЖП, НМП
Категория: джен
Жанр: детектив
Рейтинг: PG
Краткое содержание: на космической станции "Глубокий космос-9" произошло убийство
Примечание: по мотивам рассказа А.Кристи "Убийство в Каретном ряду".
читать дальшеГлава 1
На космической станции «Глубокий космос-9» вовсю шли последние приготовления к Празднику Благодарения, который баджорцы отмечали каждый год. Предвкушение долгожданного торжества заразительно воздействовало на всех гостей и обитателей станции: вокруг мелькали улыбающиеся лица баджорцев, землян, представителей других рас, специально прилетевших сюда, чтобы принять участие в намечающемся весельи. Наверное, поэтому постное лицо Одо буквально бросалось в глаза. Глава службы безопасности станции, прозванный друзьями констеблем за свое постоянное стремление к строгому исполнению закона, принимавшее порою болезненные формы, шел по Променаду в компании коммандера Бенджамина Сиско и майора Киры Нерис, офицеров Федерации и Баджора, соответственно, представлявших высшую власть на станции. На их фоне он выглядел воплощением недовольства всем и вся. Одо неодобрительно поглядывал на царящую суету, как бы демонстрируя всем своим видом, что категорически отказывается иметь что-то общее с мероприятием, представляющим угрозу безопасности станции. По его мнению, поток нахлынувших гостей был слишком велик для того, чтобы можно было уследить за порядком с теми весьма ограниченными силами, которые имелись в его распоряжении.
— Отличная ночь для убийства, — сухо сообщил он.
Его слова прозвучали неожиданно для Сиско и Киры. Они переглянулись и с немым удивлением посмотрели на Одо.
— У вас есть основания подозревать, что на станции готовится преступление? — обеспокоенно спросил Сиско.
Одо славился тем, что никогда не вел пустые разговоры. Если он заговорил об убийстве, то неспроста, и к его словам следовало прислушаться.
— А вы как думаете? — проворчал в ответ Одо и обвел рукой вокруг, как бы приглашая убедиться в весомости его предположений. — Рассудите сами: толпы народа, шум, гам. Для того, кто замыслил преступление, лучшей обстановки не придумаешь. За шумом никто не услышит криков жертвы, если у неё, конечно, будет возможность закричать, а в толпе легко затеряться убийце. А еще эти фейерверки, — Одо произнес это слово с нескрываемым отвращением. — Баджорцы — большие любители взрывать.
— Не беспокойтесь, Одо, фейерверки строго запрещены. Никаких взрывов на станции не будет, — сказала майор Кира. — Я проследила за этим.
— Надеюсь, что так, — без энтузиазма отозвался Одо. — На станции и без того трудно поддерживать порядок.
— Одо, вы опять брюзжите. Это праздник. Людям нужны праздники как отдушина от повседневных забот. Последуйте всеобщему примеру. Вам не помешает научиться расслабляться хоть иногда, а то возникает ощущение, что вам не нравится, когда люди вокруг вас радуются, — заметил Сиско. Как и майор Кира, он не понимал, какая муха укусила констебля. Но если бы ему сказали, что имя этой мухи — Шакаар [1], то он удивился бы еще сильнее.
— Радоваться надо в разумных пределах, как и реагировать на все остальное, а не с опасной чрезмерностью, — произнес Одо. — Если бы люди научились хотя бы иногда поступать разумно, то между ними было бы меньше конфликтов и меньше преступлений.
— Успокойтесь, Одо, мы не первый год отмечаем праздник на станции. Никаких инцидентов не будет. Все, кто прибывает в этот день, высоко чтят баджорские традиции.
Усилия Сиско разрядить слегка сгустившееся между ними напряжение пропали даром.
— Ваш оптимизм восхищает, — едко ответствовал закусивший удила Одо. — Но я предпочитаю не полагаться на чувство благоговения гуманоидов, мало предрасположенных к проявлению постоянства во мнениях и привязанностях.
Одо не был гуманоидом и никогда не упускал возможности лишний раз напомнить об этом, как бы подчеркивая тем самым, что ему не присущи человеческие слабости, которым он вел такой строгий учет, словно коллекционировал их.
— Так вас не будет на празднике? — спросила майор Кира и в её голосе промелькнули нотки разочарования, которые не прошли незамеченными для Сиско.
— Учитывая, что все мои помощники не будут работать, я намерен потратить время на исполнение своих прямых обязанностей.
— А как же ваше решение разделять ритуалы гуманоидов?
— Оно было поспешным.
Сиско и Кира исчерпали аргументы и сдались перед непреодолимым упрямством и загадочным поведением Одо.
— Спокойной ночи, констебль.
— Спокойной ночи, майор.
— Майор, коммандер.
После этой церемонии, уже ставшей традицией для них, они разошлись, не подозревая, что спустя сутки их ждет неприятный сюрприз.
Коммандер Сиско едва успел коснуться щекой подушки, заманчиво зовущей удобно устроиться в кровати, когда раздался звонок коммуникатора, неприятно полоснувший по ушам.
После бессонной праздничной ночи было трудно сосредоточиться на вызове, но голос Одо было трудно перепутать с чьим-нибудь другим.
— Вы помните наш недавний разговор о том, что праздничная обстановка идеальна для совершения убийства? Так вот, оно произошло.
Сон слетел с Сиско в мгновение ока, и через несколько минут он был на месте преступления — в стандартной гостевой каюте с необходимым минимумом удобств, включавшим меблировку, репликатор, компьютерный терминал, душевую комнату. Майор Кира прибыла чуть погодя.
Тело убитой, молодой женщины лет двадцати восьми, лежало возле стола. В груди зияла страшная рана, не оставлявшая сомнений в том, как её убили. В воздухе всё еще ощущался сладковатый смрад обугленной плоти. Рядом с телом валялись опрокинутые стулья, но не было никаких признаков, что жертва перед смертью сопротивлялась.
— Погибшую звали Соран Аври. Она приехала на станцию из провинции Лонар, — поделился Одо собранными сведениями.
— Одна? — спросил Сиско.
— Да.
— Спрашивается, зачем? Почему она не осталась у себя дома? Что ей было нужно на космической станции?
— Она должна была встретиться с подругой Кендрой Траен. Та опоздала, и вечером им увидеться не удалось. Утром подруга позвонила в её каюту, но никто не отозвался; тогда она и подняла тревогу. В каюту удалось попасть, только использовав код авторизации. Это свидетельствует о том, что никто не мог войти в каюту, если только убитая не знала убийцу и не впустила его сама.
Застрелили её из кардассианского дизраптора. Оружия в каюте обнаружить не удалось. Вероятно, убийца унес его с собой.
— Кардассианского? Любопытно, — сказала майор Кира.
— Почему не сработали детекторы оружия? Они были отключены? — поинтересовался Сиско.
— Нет, О‘Брайен проверил защитную систему: всё работает.
— Сканеры не распознают некоторые типы оружия. Например, тетрионно-лучевое, — заметила Кира.
— Но кардассианский дизраптор обычно легко ими определяется, — возразил Сиско.
— Значит, это был не совсем обычный дизраптор, — предположила майор.
— Модернизированный?
— Возможно, — согласился Одо. — Трудно судить о чем-то вслепую.
— А по характеру ранения нельзя определить? Пусть доктор Башир проведет тщательный анализ, — распорядился Сиско и обратился к Одо. — Что-то еще?
— Компьютер зафиксировал, что непосредственно перед убийством дверь открывалась трижды. Можно допустить, что в первый раз в каюту вошла сама Соран, потом она впустила гостя — предположительно, своего убийцу, — а в третий раз дверь активировалась, когда тот уходил. Но когда мы обнаружили тело, дверь была закрыта изнутри, а система безопасности включена.
— Были ли транспортации в каюту? — спросил Сиско о первом, что пришло ему в голову и что хоть как-то могло придать разумное объяснение складывающейся таинственной картине преступления.
— Нет.
— Как такое возможно? Получается, что жертва встала, закодировала замок за убийцей и лишь после этого умерла? — удивился Сиско
— Систему безопасности вполне можно активировать с удаленного терминала, запустив специальную программу, — рассеял его недоумение Одо.
— А закрыть дверь изнутри?
— Тоже. И если дело обстоит именно так, — а у меня есть все основания предполагать, что шеф О’Брайен обязательно найдет следы вмешательства в компьютерную систему, — то речь идет о предумышленном, тщательно спланированном преступлении.
— Но зачем убийце понадобилось пускаться на столь невероятные ухищрения, если компьютер все равно зарегистрирует точное время его прихода и ухода?
— Чтобы создать впечатление, что мы имеем дело с не рядовым убийством. Способ привлечь наше внимание, как и использование кардассианского дизраптора, — ответил Одо.
— Это не более, чем предположение.
— Но оно не противоречит фактам.
— Хорошо, допустим, вы правы. На станции в обычное время проживает почти две тысячи человек, а из-за праздника численность увеличилась вдвое. Как вы собираетесь найти убийцу?
— Сомнительно, что он еще на борту, — вмешалась Кира.
Пока Сиско выяснял подробности преступления, она изучала какую-то информацию на компьютере.
— Отсюда до Баджора пять часов лета. За прошедшее с момента убийства время один из шаттлов покинул станцию. Убийца мог улететь на нем.
— Я не исключаю такой возможности, — согласился Одо. — Но на время расследования попросил бы вас отменить другие рейсы.
— Извините, Одо, но мы не можем удерживать людей на станции против их воли, — развел руками Сиско. — Поэтому вам придется поторопиться с расследованием и надеяться, что убийцы не было на улетевшем шаттле.
Глава 2
Одо не имел склонности питать необоснованные надежды. Предложение отменить ближайшие рейсы было с его стороны пустой формальностью, которое по долгу службы он был обязан сделать. Отказ Сиско был абсолютно предсказуем. Ничего другого он не ожидал услышать от представителя Федерации. При кардассианцах на станции немедленно объявили бы режим блокады и предоставили ему широкие полномочия, но любая ссылка на опыт прошлого привела бы к бурной реакции со стороны коммандера Сиско и майора Киры. Федерация гордилась тем, что действует другими методами, нежели кардассианцы. А баджорцам и вовсе не следовало напоминать об оккупационных порядках: они настолько ненавидели все, связанное с кардассианцами, что готовы были действовать с точностью до наоборот, даже во вред делу, лишь бы не уподобляться им ни в чем.
Одо пришлось удовольствоваться копированием списка пассажиров улетевшего шаттла.
В ожидании результатов вскрытия Соран и проверки компьютерной системы станции, он отправился на допрос подруги погибшей баджорки.
Кендра Траен была ровесницей убитой, но выглядела намного старше хрупкой и миловидной при жизни Соран. Держалась она настолько хладнокровно, что было трудно поверить, что её связывали тесные дружеские отношения с погибшей.
— Вы подняли тревогу, обнаружив запертую дверь. А вам не приходило в голову, что Соран могла запереть дверь, покинуть космическую станцию и вернуться на Баджор?
— Она бы не уехала, не встретившись со мной. К тому же, прежде чем поднимать тревогу, я навела справки и убедилась, что её фамилии не было в списках пассажиров, отбывших на Баджор.
— Похвальная предусмотрительность, — вынужден был признать Одо. — Как давно вы её знали?
— Мы познакомились во время оккупации в одном из трудовых лагерей. Аври, при всей своей жизнерадостности, отличалась хрупким здоровьем, и мы, как могли, заботились о ней. Каждый считал долгом поделиться с ней едой, сэкономленной от скудного обеда, теплой шалью зимой, глотком воды в жару, или достать лекарства втридорога от перекупщиков. Не знаю, как, но ей удавалось объединять вокруг себя людей, которые без неё никогда бы не нашли общего языка.
— У неё были враги?
— Нет, — несколько резко ответила Кендра. — У Аври был особый дар всем нравиться. Она ни с кем никогда не ссорилась. Её все любили.
— Вы тоже любили свою подругу?
— Очень.
— Почему вы решили отметить праздник на станции, а не на Баджоре?
— Это было идеей Аври. В приглашении она намекала, что готовит сюрприз. Если бы я знала, к чему это приведет, то приложила бы все усилия к тому, чтобы отговорить её от затеи.
— Могу я вас попросить не покидать станцию?
— Вы меня подозреваете?
— У меня нет для этого оснований, — честно признался Одо. — Однако вы пережили сильнейшее потрясение и, вполне возможно, что какие-нибудь детали, важные для следствия, стерлись из вашей памяти. Я бы хотел, чтобы вы были поблизости, на тот случай, если понадобится прояснить некоторые обстоятельства убийства вашей подруги.
— Можете не сомневаться, что я сделаю все возможное, чтобы помочь вам найти убийцу.
В тоне Кендры слышалась горечь.
После её допроса Одо вернулся в апартаменты Соран. Его не отпускало ощущение, что при первоначальном осмотре места преступления он что-то упустил. В каюте ничего не изменилось: всё находилось на своих местах, не было лишь тела, которое забрал доктор Башир, но Одо немедленно уловил чужое присутствие. Кто-то прятался в тенях, так старательно сдерживая дыхание, что его невозможно было не услышать. Одо включил приглушенное освещение на полную мощность и, повернувшись в сторону душевой, приказал:
— Выходите.
Никто не отозвался и Одо повторил приказ, добавив угрозу поднять тревогу.
— Не стоит, Одо. Мы же старые друзья, — раздался чертовски знакомый голос, и из душевой вышел гал Дукат.
Меньше всего Одо ожидал столкнуться на станции с кардассианцем, хотя в деле и фигурировало кардассианское оружие. И уж точно он не ожидал, что кардассианцем, осмелившимся тайно проникнуть на станцию, окажется сам гал Дукат, в прошлом глава оккупационных сил на Баджоре.
— Так, так, — протянул Одо, рассматривая усмехающегося кардассианца. Дукат так часто улыбался, что у него были ямочки на щеках. Незнакомый человек никогда бы не подумал, что этот улыбчивый кардассианец был прямо и косвенно повинен в смерти огромного количества людей.
— И что вы здесь делаете?
— Осматриваюсь, как и ты.
Судя по самодовольному виду Дуката, его нисколько не смутил тот факт, что его поймали на месте преступления. Самомнение его было непоколебимым.
— Мне придется арестовать вас по подозрению в убийстве гражданки Баджора Соран Аври.
— И совершить ошибку, Одо. Я не убивал Аври.
— В таком случае, что вы здесь делаете?
— Как я уже сказал: осматриваюсь.
— Вы понимаете, что я не могу отпустить вас? Вы без разрешения прибыли на станцию. Более того, вы без разрешения проникли в каюту, в которой было совершено убийство.
— Я понимаю, Одо, мне лишь жаль, что я не сумел его предотвратить.
— Вы знали о том, что оно может произойти?
— Скажем так, я подозревал.
— Вам придется пройти со мной.
Дукат нехотя подчинился.
Глава 3
Одо удалось провести Дуката на гауптвахту станции кружными путями. Предварительно он избавился от дежурящих там охранников, отослав их под надуманным предлогом. Никто не должен был знать, что Дукат находится на борту станции, пока они не выяснят степень его причастности к преступлению. О Дукате он проинформировал одного Сиско, попросив коммандера прибыть на гауптвахту как можно быстрее — и без майора Киры.
— Её лучше не ставить в известность, коммандер, — сказал Одо. — Это может вызвать ненужные осложнения с Баджором.
Сиско с ним согласился.
— Только не говорите, что снова пробрались через складские помещения. Я приказал Одо усилить там охрану. Пройти незамеченным мимо камер наблюдения возможно, если только вы превратились в крысу, — такими были первыми слова, с которыми Сиско обратился к гал Дукату.
Тот терпеливо выслушал землянина и широко улыбнулся.
— Вы опять меня недооцениваете, коммандер. Неужели вы думаете, что ваши федератские камеры смогут меня остановить? Тем не менее, я тоже рад вас видеть, коммандер, несмотря на печальные обстоятельства нашей встречи.
— Вы не находите, что с вашей стороны в высшей степени глупо было заявляться без приглашения на баджорскую станцию в разгар празднований, когда здесь полно желающих увидеть вас повешенным?
— Что это, коммандер? Вы беспокоитесь обо мне?
— Я пытаюсь выяснить, какого черта вы сюда пожаловали. Зачем вы вломились в каюту Соран? Что вы там искали?
— Ответ на вопрос.
— Какой?
— Кто убил Аври.
— А вы будто не знаете?
— Вы думаете, что это сделал я? Вы огорчаете меня, коммандер, — укоризненно заметил Дукат, не выказывая, однако, никаких признаков огорчения из-за выдвинутого против него обвинения.
— По нашим данным, убийца мог получить доступ в каюты Соран с удаленного компьютерного терминала, а вы уже не раз демонстрировали, что обладаете необходимыми навыками, чтобы обойти камеры наблюдения и коды безопасности.
— Поверьте, коммандер, больше всего на свете я желаю, чтобы убийца Аври понес заслуженное наказание.
— Почему?
— Скажем так, я — заинтересованное лицо.
— У вас была любовная связь?
— Это очень личный вопрос, но я вам на него отвечу: нет. К моему глубокому сожалению, наши отношения носили исключительно дружеский характер.
Сиско недоверчиво фыркнул.
— Позвольте уточнить, — воспользовался моментом Одо. — Вы сказали, что вас интересует ответ на вопрос «кто», но не «почему»?
— Ты как всегда наблюдателен, Одо, — и Дукат одобрительно взглянул на метаморфа. — Я сделал правильный выбор, когда рекомендовал тебя на эту должность.
Одо проигнорировал неуклюжую попытку Дуката отпустить комплимент самому себе.
— Итак?
— Она обратилась за помощью ко мне, и кто-то узнал об этом.
— За помощью к вам?
— Вас это удивляет, коммандер? Я прибыл на станцию, чтобы встретиться с ней по её же просьбе.
— Зачем вы ей понадобились?
— Не знаю. В сообщении ничего не говорилось о причине, но я подозревал, что она в беде.
— И что же навело вас на это подозрение?
— В противном случае она бы не стала рисковать, пытаясь связаться со мной.
— Раз вам неизвестна причина её беспокойства, означает ли это, что вы не успели встретиться с ней? — спросил Одо.
— Я пытался, но не застал её на месте. Я не мог задерживаться возле каюты, чтобы ненароком не столкнуться с кем-нибудь еще, кто мог меня узнать. Сами понимаете: здесь я не слишком желанный гость. Я собирался повторить попытку, когда стало известно об убийстве.
— Соран убили из кардассианского дизраптора. Вы понимаете, что это делает вас подозреваемым номер один?
— Более чем, — согласился Дукат. — Но вам придется поверить мне на слово: я прибыл на станцию безоружным и я не убивал Аври; она была слишком дорога мне.
Сиско взглядом показал Одо, что им нужно переговорить наедине. Они отошли подальше от камеры, оставив Дуката за силовым барьером.
— Что скажете, Одо?
— Преждевременно делать какие-либо выводы.
— До окончания следствия Дукату лучше находиться под арестом.
— Вы считаете это разумно?
— Неразумно будет его отпустить.
— А что если Дукат невиновен, как он и утверждает? Вам не приходило это в голову?
— А если он виновен? Одо, вы сами знаете, что собой представляет Дукат.
— Я знаю лишь, что для вас он виновен по определению.
— Одо, неужели ты пытаешься выгородить Дуката? Почему?
— Нет, все, чего я хочу — это выяснить правду, и как беспристрастный следователь я не могу позволить себе судить о виновности или невиновности кого-либо, отталкиваясь от его репутации. Мне нужны улики, а их я не вижу. У убийства должен быть мотив. Какой мотив у Дуката?
— Пока существует хотя бы малейшая возможность, что убийца — Дукат, его нельзя отпускать, — уперся Сиско.
— Если на станции станет известно, что в убийстве подозревается гал Дукат, вы сами знаете, что произойдет. Вы хотите опять увидеть самосуд на Променаде?
— Это вопрос времени, когда все узнают, что он находится на станции и подозревается в убийстве. Сложно хранить секреты на маленькой космической станции, — аргументировано возразил Сиско. — Здесь как в деревне — все на виду.
— Вы правы, и раз вы не желаете изменить решение, то тогда заприте его хотя бы не на гауптвахте, а в отдельной каюте. Это, по крайней мере, позволит нам выиграть время.
Сиско на мгновение призадумался, после чего поручил Одо проследить за переводом Дуката в специально подготовленную каюту.
— Вы лично отвечаете за то, чтобы он не сбежал.
— Сбегать сейчас не в его интересах.
— Вы чересчур доверяете ему, Одо.
— Ничуть. Я бы предпочел, чтобы его вообще не было на станции.
— Я тоже, — кивнул головой Сиско. — Несчастья следуют за ним по пятам, попутно затрагивая всех, кому не провезло оказаться поблизости.
— И да, Одо, вы уже допросили Кендру Траен? — напоследок спросил Сиско.
— Да, но ничего полезного для следствия она не сообщила.
— У неё могла быть причина желать смерти Соран?
— По её словам — нет.
— Вы ей верите?
— Она не может быть виновна. В момент убийства её видели на Променаде. С другой стороны, по отзывам общих знакомых, Кендра Траен — компьютерный виртуоз. Не будь у неё железного алиби — она занимала бы первое место в списке подозреваемых.
— Что ж, раз у неё алиби, то тогда нам ничего не остается, как ждать результатов вскрытия и анализа улик из каюты Соран.
— Доктор Башир обещал связаться, как только они будут готовы.
— Держите меня в курсе расследования, констебль.
Одо не любил это прозвище, но никогда бы в том не признался. Оно звучало для него как насмешка, а не как выражение привязанности и симпатии. Первой его назвала констеблем Кира именно в насмешку, и он никогда не забывал об этом.
— Непременно, — сдержанно ответил он.
Глава 4
Одо досконально изучил и перепроверил материалы следствия, каждую имеющуюся улику. С момента последнего разговора с Сиско количество их увеличилось, и все они указывали на Дуката как на единственно возможного убийцу. Он не имел права игнорировать столь ясные и убедительные доказательства чужой вины, хотя профессиональное чутье подсказывало ему, что все складывается как то слишком неудачно для кардассианца. Дукат никогда не блистал умом, но если безоглядно положиться на собранные факты, то на этот раз он побил все рекорды и честно заслужил право называться величайшим глупцом галактики.
Перед тем, как идти с отчетом к Сиско, Одо решил навестить Дуката и задать ему несколько вопросов. Он сомневался, что допрос даст положительный результат, но, за неимением других вариантов, был вынужден действовать вслепую. По той же причине он не стал ходить вокруг и около и практически с порога задал прямой вопрос:
— Это вы убили Соран?
Дукат с минуту недоуменно взирал на Одо и, в конечном счете, громко расхохотался, словно ему рассказали невероятно смешной анекдот.
— Прости, Одо, — сказал он, с трудом переводя дыхание, — но если ты точно также расследовал все предыдущие преступления, то неудивительно, что ты частенько упускал злоумышленников.
— Я бы посоветовал вам сосредоточиться на вашем нынешнем положении, иначе нам всем очень скоро будет не до смеха, — сухо отрезал Одо.
Дукат немедленно посерьезнел.
— Ты что-то выяснил?
— Ничего хорошего для вас, — последние два слова Одо мастерски выделил интонацией, вложив них изрядную долю сарказма. — Никаких отпечатков в каюте не обнаружено. Зато там повсюду ваша ДНК.
Дукат тяжело вздохнул.
— Потому что я там был — и кому, как не тебе, это знать.
— Отличный способ создать представление о своей невиновности: дать себя поймать на месте преступления. Следы ДНК нельзя стереть как отпечатки. Вы вполне могли оставить их во время убийства, а потом специально вторично проникли в каюту, чтобы иметь убедительное объяснение их наличия. Признайтесь, Дукат, вы солгали нам, что не встречались с Соран. Зачем?
— Хотите приписать убийство мне? — изменился в лице кардассианец. Маска фальшивого добродушия мигом слетела с него. — Очень удобно для вас, не так ли?
— Я хочу услышать правду.
— Правда такова, что я не убивал Аври, но вам она неугодна.
— Так вы продолжаете настаивать на том, что не встречались с ней на станции?
Дукат закрыл глаза. На его сером лице, отродясь не ведавшем выражения смущения или раскаяния, отразилась та нелегкая внутренняя борьба, которую он вел сам с собой, решая: признаться или попытаться снова солгать. Одо терпеливо ждал, чем закончится этот спор.
— Мы виделись, но не успели толком переговорить, — сдался Дукат. — Она боялась, что нас могут увидеть вместе, и попросила меня прийти под утро, когда все разойдутся на отдых.
— Вы оставили её живой?
— Я устал повторять, что ни за что бы не причинил ей вреда. Если бы вы знали её при жизни, то не задавали бы сейчас столь нелепого вопроса.
— Что вас связывало с ней?
— Как я уже говорил: чисто дружеские отношения.
— Мне трудно в это поверить, когда дело касается вас и женщин.
— Вас послушать, так я их ем на завтрак, обед и ужин. За свою жизнь я не обидел ни одной женщины.
— Тора Непрем [2] входит в их число?
Дукат стиснул зубы.
— Не твое дело.
Впрочем, агрессивность его схлынула так же быстро, как проявилась, а черты лица смягчились, как при воспоминании о чем-то приятном.
— Аври была особенной. Ей было невозможно хоть в чем-то отказать.
— И о чем же она попросила вас во время оккупации?
— Блестяще, Одо, — восхитился Дукат. — Спасти её мать. Та была больна и нуждалась в лечении. Я обеспечил ей лучший медицинский уход, какой был возможен на Баджоре, но болезнь оказалась неизлечимой. Аври была безутешна.
Одо не знал, как отреагировать на это неожиданное признание Дуката. Он был готов услышать что угодно, но только не это.
— Странно, — после затянувшегося молчания произнес он. — Согласно показаниям Кендры, подруги Соран, они познакомились в трудовом лагере. Не поясните, как же тогда Соран попала в него?
— Как все баджорцы. Разумеется, я мог бы избавить её от этого — у неё было слабое здоровье — но Аври взяла с меня обещание не вмешиваться. Она не хотела, чтобы её подозревали в связях с оккупантами, — Дукат улыбнулся, но улыбка его была печальной. — Боюсь, что её убили из-за меня.
— Вы полагаете, что кто-то узнал о ваших отношениях во время оккупации, или намекаете на её последний контакт с вами?
— И то, и другое. Я уверен, что тут прямая связь.
— Разве вы не предусмотрели безопасность канала, по которому она обратилась к вам?
— С моей стороны передача была зашифрована. Тот, кто следил за ней, не мог знать, с кем именно она говорит.
— И, тем не менее, похоже, этот кто-то узнал.
— Ему могли подсказать. Я сейчас не в милости у своего правительства.
— Вам к этому не привыкать, — сухо констатировал Одо.
— Как приятно, когда тебе сочувствуют.
— Я проверю ваш рассказ.
— Проверяй. На этот раз я не лгал тебе. И Одо… — Дукат умолк. Он больше не излучал самодовольства, а выглядел, как смертельно уставший человек. — Я знаю, что справедливость и честность составляют твою сущность, и что ты не успокоишься до тех пор, пока не выяснишь правду. Найди того, кто убил Аври. Он не должен уйти безнаказанным.
Глава 5
Сиско выслушал отчет Одо, ни разу его не прервав, но по окончании рапорта спросил:
— Так вы не верите в виновность Дуката?
— Сейчас даже больше, чем прежде.
— Нам известно, что он вскрывал закодированный замок после убийства, а значит, мог вскрыть и до него.
— При других обстоятельствах я бы согласился с вами, но проблема в том, что из Дуката получается идеальный подозреваемый. Дизраптор, его знакомство с погибшей, присутствие на борту станции, следы ДНК. Все говорит не в его пользу. Как будто кто-то желает, чтобы мы поверили в его виновность.
— И поэтому вы верите заявлению Дуката о том, что его подставляют?
— Я не исключаю такой возможности. Или вы предпочитаете, чтобы я солгал? Какой результат расследования вас устроит?
— Не сердитесь, Одо. Я, как и вы, не хочу, чтобы пострадал невиновный, кем бы он ни был. Но, когда речь заходит о Дукате, судебная ошибка не кажется таким уж кошмаром. К тому же, чтобы сломать кодировку зашифрованного канала, надо иметь доступ к специальному оборудованию. У кого такое может быть?
— У разведывательных служб.
— Баджора или Кардассии?
— Хороший вопрос, — признал Одо.
— Вы осознаете, что, если здесь замешены спецслужбы Баджора, то убийство может носить политический характер?
— Не стоит забывать и о кардассианцах.
— Я не удивлюсь, если выяснится, что кто-то с кардассианской стороны помог убийце узнать о контакте Дуката с Соран. Прецеденты уже были. Недоброжелателей у Дуката хватает.
— Все спланировано так, чтобы подставить Дуката как убийцу. Не исключено, что в игре замешаны представители кардассианского правительства. Он не в милости.
— Опять? Да, он умеет вызвать к себе расположение.
— Есть еще один вариант: убийца обладает необходимыми техническими навыками, достаточными, чтобы создать компьютерный шунт для извлечения информации. Одновременно шунт маскирует проникновение в компьютерную систему. Это может облегчить поиск убийцы, — выдвинул очередное соображение Одо и внезапно замолчал, словно его только что осенило.
— О чем вы задумались, Одо?
— Если кто-то узнал о её прошлых контактах с Дукатом, то что он мог подумать?
— Что она предатель? — помедлив, предположил Сиско.
— Чем не повод для убийства?
— Вполне возможно, — согласился Сиско. — Это всё?
Оказалось, что самое интересное Одо припас напоследок.
— Пришел ответ на мой запрос о финансах убитой.
— Я не знал, что вы его отправляли.
— Всего лишь привычка не исключать любой возможности. Нельзя заранее ничего утверждать, но в день убийства Соран сняла деньги со своего счета: тридцать тысяч баджорских лит.
— Большие деньги.
— Немалые.
— Её шантажировали?
— Вероятно. В каюте денег не нашли. Куда они делись — неизвестно. Я сделал повторный запрос на Баджор, и мне ответили, что на протяжении последних пяти месяцев она регулярно снимала небольшие суммы по триста-пятьсот лит, а перед отлетом на станцию забрала остаток и закрыла счет.
— Очень похоже на то, что она откупалась от шантажиста. Скорее всего, это и было причиной её обращения к Дукату. Но почему она не сразу связалась с ним? Почему ждала целых пять месяцев?
— Не знаю. Но обязательно выясню это, — пообещал Одо.
— У меня тоже есть новая информация для вас, — многозначительно начал Сиско. — Стало известно, что Соран была помолвлена. Её жених работает в правительстве Баджора.
— Вот как. Странно.
— Что в этом странного?
— Странно, что Кендра умолчала о столь важном факте.
— Возможно, не придала ему значения?
Одо вопрошающе посмотрел на Сиско.
— Вы хотите, чтобы я допросил его?
— Да, но как можно деликатнее. Он только что пережил огромную потерю.
— У меня не очень хорошо с деликатностью, вы это знаете.
— Поэтому практика вам не помешает, — улыбнулся Сиско.
Жених убитой — Пола Орнак — оказался очень занятым человеком, и, чтобы его допросить, Одо пришлось отправиться на Баджор. Терять целых десять часов на перелет туда и обратно было непозволительным расточительством, и Одо приходилось утешаться мыслью, что за это время шеф О’Брайен, наконец-то, закончит проверку компьютерной системы станции, и что полученная в итоге информация, возможно, наведет на след убийцы.
Пола Орнак выглядел молодо для своих сорока с хвостиком лет, держался уверенно и вообще излучал вокруг себя ауру деловой собранности и аккуратности. Он не производил впечатления убитого горем человека. Одо привычно проанализировал поведение Полы и пришел к выводу, что в проявлении деликатности тот не нуждается.
— Простите, что приходится напоминать вам о трагическом событии, — с формальной церемонностью извинился Одо, присев на приготовленный для него стул, стоявший чуть сбоку от стола, за которым внушительно восседал Пола.
Пола досадливо поморщился.
— Сомневаюсь, что я чем-нибудь смогу вам помочь. Я даже не знал о её намерении посетить станцию.
— Разве вы не планировали провести праздник вместе?
— Нет. Я заранее поставил её в известность, что буду допоздна занят на работе составлением важного документа.
— В праздничный день?
— А что вас так удивляет? Документ не терпел отсрочки.
— Хорошо, допустим, — не стал спорить Одо. — Соран не возражала?
— Нисколько. Она была понимающей женщиной, приятной во всех отношениях. Между нами никогда не было ссор и недоразумений. Сама мысль о том, что её убили… — Пола замолчал, будто ему не хватало слов, способных выразить всю глубину его изумления, но потом все-таки договорил: — …кажется мне дикой.
— У неё не было недоброжелателей, врагов?
— Врагов? Что вы! — возмутился Пола, и возмущение его прозвучало искренне. — Какие враги? Её все любили. Я совершенно сбит с толку. Никак не могу поверить, что её больше нет.
С нескрываемым волнением, он переложил с места на место несколько папок, лежавших на столе.
— Как её убили? — он решился задать вопрос.
— Выстрелом из кардассианского дизраптора.
Пола изменился в лице. Одо отметил про себя, что реакция жениха не выглядела наигранной.
— Ужасная смерть.
— Обстоятельства её смерти не менее ужасны. Знаете ли вы, что её подозревали в сотрудничестве с кардассианцами при оккупации? Что на станцию она прибыла, чтобы встретиться с бывшим префектом Баджора?
— Что?
Пола побледнел — на секунду Одо даже показалось, что он упадет в обморок, — однако быстро взял себя в руки.
— С гал Дукатом? — уточнил он, явно собираясь с мыслями.
— Да.
— Мне об этом неизвестно. Зачем ей встречаться с ним? Пророки, надеюсь, что это неправда.
— А где вы были в момент убийства?
— Я? Где был? Дайте подумать. Я был в своем кабинете, и ушел примерно в половине одиннадцатого.
— Вы сразу отправились домой?
— Нет, я немного погулял, полюбовался фейерверком и только потом пошел домой.
— И в каком часу вы вернулись?
— Точно не помню.
— В половине двенадцатого, в двенадцать?
— Скорее всего.
— Кто открыл вам дверь?
— Никто. У меня свой ключ.
— Но вас кто-нибудь видел по дороге?
— Вы имеете в виду, из знакомых? Вряд ли. Но к чему все эти расспросы? — встрепенулся Пола.— Вы не можете подозревать меня. Это смехотворно.
— Не могу?
— Я ни в чем не замешан.
— Я обязан в интересах следствия допросить всех, кто хоть как-то причастен к делу.
— Я не причастен, — вскинулся Пола. — Меня там и близко не было.
Он демонстративно начал массировать виски, давая понять, что разговор окончен.
— Встречаться с кардассианцами. Какой позор, — стонал он.
Одо оставил его причитать в одиночестве.
Глава 6
По возвращении на станцию Одо был разочарован известием, что компьютерная проверка все еще не завершена. О’Брайена отвлекла починка пилонов на одной из стыковочных площадок станции. Он извинился за отсрочку и клятвенно пообещал закончить затянувшуюся ревизию в кратчайшие сроки.
С момента убийства Соран прошли целые сутки, а следствие продолжало топтаться на одном месте. Докладывать Сиско было не о чем, и Одо занялся изучением списков пассажиров, прибывших на станцию, чтобы отметить Праздник Благодарения. Это была монотонная работа, требовавшая повышенной сосредоточенности, поэтому Одо отключил коммуникатор в офисе.
Он сам не знал, что надеется найти, и просто трудолюбиво просеивал песок в поисках упавшей в него крошки. Но, загрузив очередной файл, он наткнулся глазами на знакомую фамилию и подскочил на месте. Его усердие было вознаграждено. Беззвучный сигнал вызова на терминале, мигавший бог знает сколько времени, тут же привлек его внимание. Одо нажал на кнопку: сообщение было от О’Брайена, переславшего ему отчет о потрясающих результатах проверки компьютерной системы. Одо загрузил данные в пад: теперь ему было с чем идти к Сиско.
Сиско задумчиво перекидывал бейсбольный мяч из одной руки в другую, не прекращая расхаживать по кабинету. Он размышлял над тем, что ему доложил Одо.
— Хорошо, положим, никто не видел Полу с половины одиннадцатого вечера до девяти утра следующего дня. У него нет алиби, зато есть десять часов, чтобы слетать на станцию, убить Соран и вернуться назад. Мотив? Зачем ему убивать невесту?
— Чтобы избавиться от неё до огласки. Шантажист сообщил ему о темном прошлом Соран. Просочись информация о её связях с оккупантами в широкий доступ, и политическая карьера Полы оказалась бы под угрозой. Полу заботило лишь, какие последствия это будет иметь для него лично. Я проверил списки пассажиров: Пола солгал о том, что в указанный промежуток времени его не было на станции.
Сиско вздохнул.
— Да, обвинение в пособничестве кардассианцам бросает тень и на него. Вы не рассматривали возможность, что его мог кто-то специально вызвать на станцию?
— Кто и зачем?
— Убийца, чтобы подставить, как Дуката.
— Запасной вариант? — спросил Одо и покачал головой. — Единственный способ все выяснить — это еще раз допросить жениха. Мне придется опять лететь на Баджор?
— Нет, мы не можем больше терять ни минуты. Свяжемся с ним по специальному каналу, — решил Сиско и озадаченно посмотрел на Одо.
— Итак, у нас уже двое подозреваемых, но по-прежнему только против одного из них имеются неоспоримые улики.
— Уже нет, коммандер. Шеф О’Брайен обнаружил, что компьютерные записи в каюте Соран были подделаны. Доктор Башир подтвердил его выводы. Соран была убита на полчаса раньше, чем мы думали. Так что у нас трое подозреваемых и улики есть против всех трех.
— И кого из троих вы подозреваете в первую очередь? Полу или Кендру?
— Позвольте мне пока уклониться от прямого ответа.
— Запутанная история, — посетовал Сиско.
— Есть еще нечто странное в ней.
— Что же?
— Вы заметили, что все, как сговорившись, твердят, что у Соран не было врагов, что её все любили?
Сиско непонимающе посмотрел на Одо.
— А что, если здесь и кроется ответ на вопрос о том, почему её убили?
Пола заметно нервничал. Вызов по приоритетному каналу с космической станции застал его врасплох. Он явно не ожидал, что его будут снова допрашивать и так скоро.
— Вы подозреваете меня? — с нескрываемым недовольством и вызовом спросил он.
— Вы солгали, — сухо ответил Одо. — Вы с самого начала знали, с какой целью ваша невеста отправилась на станцию, и полетели следом, чтобы отговорить её, а заодно сообщить о разрыве помолвки. Кто вас проинформировал о её контактах с Дукатом?
— Это вас не касается.
— Ошибаетесь. Мы можем арестовать вас за препятствование правосудию, — вмешался в разговор Сиско.
При виде эмиссара [3] по лицу Полы пришла судорога, а тон немедленно изменился на заискивающий.
— Поверьте, это было так неожиданно, как гром среди ясного неба. Я и представить не мог, что Аври может быть замешана в какой-нибудь грязной истории. Но, клянусь, я её не убивал!
— Никто не обвиняет вас в убийстве, — заверил Одо перепуганного экс-жениха. — Мы хотим лишь узнать имя доброжелателя, поставившего вас в известность о том, что Соран будто бы сотрудничала с кардассианцами.
Пола разинул рот — как рыба, выброшенная на берег, — и с отчаянием в голосе выкрикнул:
— Кендра Траен.
Глава 7
Кендра отреагировала на свой арест столь невозмутимо, что Одо на секунду усомнился в собственной правоте: не допустил ли он ошибки в цепочке рассуждений?
Она по-хозяйски уселась на предложенное место и уставилась на Одо с видом несокрушимого достоинства.
— Итак, — холодно произнесла она, — потерпев провал в поисках убийцы, вы решили ухватиться за соломинку?
— Давайте, я изложу историю со своей точки зрения, — миролюбиво предложил Одо, — а вы поправите меня там, где я заблуждаюсь.
— Тогда мне придется прерывать вас после каждого предложения.
— Увидим, — пожал плечами Одо. — Так вы позволите мне начать?
— Начинайте, — усмехнулась Кендра. — Как я могу запретить вам фантазировать?
— Первоначальный ваш план — тщательно продуманный и безукоризненный — состоял в инсценировке самоубийства. Никто не шантажировал Соран. Вернее, её шантажировали вы, и вы же сообщили о шантаже и его причинах жениху Соран.
— Зачем мне это понадобилось? — уверенность Кендры слегка пошатнулась.
— Шантаж был одним из важных пунктов первоначального плана. Легко поверить в самоубийство молодой женщины, если в ходе следствия выяснится, что почти на протяжении полугода её шантажировали, и что непосредственно перед самоубийством она поссорилась с женихом, который, узнав о темном прошлом невесты, разорвал с ней помолвку. Как я уже сказал, план этот был безукоризненным и мог сработать. Но, когда вы узнали, что Соран договорилась о встрече с Дукатом, то ненависть затмила ваш разум. Вы решили одним выстрелом убить двух зайцев: наказать Аврис за сотрудничество с оккупантами, а заодно обвинить в её убийстве Дуката. Вы верно рассчитали, что убийство во время праздника на небольшой станции наделает много шума и привлечет к себе внимание, так что Дукату не удастся незаметно скрыться тем же путем, каким он прибыл на станцию. Соран сама сообщила вам код безопасности от своих апартаментов, чтобы вы могли войти в случае, если её не окажется на месте. Вы пришли первой и дождались её возвращения, после чего достали приготовленный дизраптор и хладнокровно выстрелили ей в грудь, стерли все отпечатки, незаметно покинули каюту и со своего компьютера запустили программу, которая активировала систему безопасности.
— Как я могла это сделать, если в момент убийства меня видели на Променаде?
— Компьютерные записи в каюте Соран были подделаны и очень качественно, кстати. Вас не зря называют компьютерным гением. Экспертиза с трудом выявила подделку. Мы знаем, что убийство произошло на полчаса раньше. Вы вполне успевали убить Соран, а потом прогуляться по Променаду, где вас запомнили. Продолжите настаивать на своей невиновности?
Кендра бессильно опустила голову. Но когда она её подняла, то во взоре её не было ни капли раскаяния.
— Почему вы это сделали?
— Вам не понять, — пренебрежительно ответила Кендра. Но руки её задрожали.
— Я понимаю, каково это — разочароваться в том, кого любишь.
— Откуда тебе знать о любви, метаморф! — закричала Кендра и в её глазах блеснули слёзы. — Что ты знаешь о любви и о разочаровании?! Ты урод, в тебе нет ничего человеческого! Я любила Аври! Пророки, как же я любила её. Я верила ей. Мы заботились о ней. Делились с ней последним. Она была такой хрупкой, нежной… Предательница!
— Она никого не предавала. Соран всего лишь пыталась спасти мать.
— У всех нас умирали матери, отцы, братья, сестры, дети. Но только она спелась с Дукатом.
Кендра с ненавистью взглянула на Одо, но ненависть эта была направлена не против него.
— Поэтому вы посчитали справедливым убить её с помощью оружия оккупантов? Вы использовали дизраптор как оружие возмездия и как своего рода признание в том, за что и почему её казнили?
Кендра отвернулась от Одо, но все-таки прошептала в ответ:
— Я казнила не её, а себя.
Сиско и Одо навестили Дуката перед его отбытием со станции.
Дукат выслушал рассказ с непроницаемым видом.
— Жаль, она была очень красивой женщиной.
— Жаль? И это всё, что вы можете сказать?
— Всегда печально, когда пропадает красота.
— Только не говорите мне, что во время оккупации вам не приходилось отдавать приказы о казни красивых женщин. Вряд ли вас это останавливало.
— Поверьте, коммандер, это всегда было для меня трудным решением. Но тогда мы находились на военном положении. Было не до сантиментов. У меня не было выбора.
— Увольте меня от ваших оправданий, — отмахнулся Сиско
— Что её ждет? — спросил Дукат.
— Срок за убийство, — ответил Одо, догадавшийся о ком спрашивает гал Дукат.
— У нас бы её казнили.
— Кендра — такая же жертва, как Соран. Жертва оккупации.
— Еще скажите, что она моя жертва, — холодно произнес Дукат.
— Кендра не обманывала: она любила Соран, поэтому предательство подруги оказалось для нее сокрушительным.
— Узнаю, кто обвинил Аври в предательстве — в порошок сотру, — пообещал Дукат.
— Увы, Кендра наотрез отказалась назвать его имя.
— Никак не могу смириться с тем, что Аври погибла из-за того, что обратилась ко мне за помощью. Это доказывает, что ни одно доброе дело не остаётся безнаказанным. Не повторяй моей ошибки, Одо: помогай только врагам, чьей смерти ты желаешь.
— Вот уж не думал, что вам знакомы правила приобретения ференги.
— Это универсальное правило, к несчастью для всех нас. И всё же, я благодарен тебе, Одо, — продолжил Дукат с нехарактерной для него теплотой.
— Вам не за что меня благодарить, — ответил Одо. — Я всего лишь исполнял свои прямые обязанности.
— Я никогда не сомневался, что ты преуспеешь на поприще следователя. И сейчас рад вдвойне, что не ошибся в тебе. Забавно. Первоначальным моим намерением было, чтобы ты послужил на благо Кардассианской империи. А теперь ты служишь на благо Баджора и Федерации. Верно говорят, что у судьбы потрясающее чувство юмора.
— Что это с ним? — удивился Сиско, когда они покинули каюту Дуката. — То, как он вел себя на протяжении расследования… Его трудно узнать.
— Наверное, опала повлияла на него смягчающим образом, — пошутил Одо.
— Тогда ему надо чаще впадать в немилость.
— Отправьте рекомендацию кардассианскому правительству.
Они рассмеялись. Но Сиско тут же нахмурился.
— Я только одного не понимаю. Если вы подозревали Кендру, то зачем пытались убедить меня в виновности Полы?
— Мне было необходимо взглянуть на обвинения против него со стороны, и вы дали мне зацепку, то звено, которого не хватало в цепочке рассуждений и которое связывало между собой шантажиста, Полу и убийцу.
— Я? — удивился Сиско.
— Да, когда выдвинули версию, что Полу могли специально подставить.
— Версия не выдержала проверки.
— Но она помогла выяснить правду.
— Как бы то ни было, получается, что Дукат не ошибся: Соран умерла из-за него, — с сожалением произнес Сиско.
— Она умерла из-за человеческого неумения прощать. Одного подозрения в предательстве оказалось достаточно, чтобы привязанность и любовь мгновенно испарились. Соран на самом деле не сотрудничала с кардассианцами и не была любовницей Дуката. Как ни сложно в это поверить, он всего лишь помог ей в трудную минуту.
— Что поделать, Одо: доверие — это то, что тяжело завоевать, но очень легко потерять.
— У вас, гуманоидов, любовь так легко переходит в ненависть.
Примечания:
[1] Шакаар — глава правительства Баджора, с которым у Киры Нерис была любовная связь.
[2] Тора Непрем — одна из баджорских любовниц гал Дуката, мать его незаконнорожденной дочери Зиял.
[3] Коммандер Федерации Бенджамин Сиско почитался на Баджоре как эмиссар Пророков, мистических существ, занимавших место богов в религии Баджора. Обитали они в червоточине.
Автор: plain flier
Бета: Турмалин
Размер: миди, 6600 слов
Персонажи: Одо, Бенджамин Сиско, гал Дукат, НЖП, НМП
Категория: джен
Жанр: детектив
Рейтинг: PG
Краткое содержание: на космической станции "Глубокий космос-9" произошло убийство
Примечание: по мотивам рассказа А.Кристи "Убийство в Каретном ряду".
читать дальшеГлава 1
На космической станции «Глубокий космос-9» вовсю шли последние приготовления к Празднику Благодарения, который баджорцы отмечали каждый год. Предвкушение долгожданного торжества заразительно воздействовало на всех гостей и обитателей станции: вокруг мелькали улыбающиеся лица баджорцев, землян, представителей других рас, специально прилетевших сюда, чтобы принять участие в намечающемся весельи. Наверное, поэтому постное лицо Одо буквально бросалось в глаза. Глава службы безопасности станции, прозванный друзьями констеблем за свое постоянное стремление к строгому исполнению закона, принимавшее порою болезненные формы, шел по Променаду в компании коммандера Бенджамина Сиско и майора Киры Нерис, офицеров Федерации и Баджора, соответственно, представлявших высшую власть на станции. На их фоне он выглядел воплощением недовольства всем и вся. Одо неодобрительно поглядывал на царящую суету, как бы демонстрируя всем своим видом, что категорически отказывается иметь что-то общее с мероприятием, представляющим угрозу безопасности станции. По его мнению, поток нахлынувших гостей был слишком велик для того, чтобы можно было уследить за порядком с теми весьма ограниченными силами, которые имелись в его распоряжении.
— Отличная ночь для убийства, — сухо сообщил он.
Его слова прозвучали неожиданно для Сиско и Киры. Они переглянулись и с немым удивлением посмотрели на Одо.
— У вас есть основания подозревать, что на станции готовится преступление? — обеспокоенно спросил Сиско.
Одо славился тем, что никогда не вел пустые разговоры. Если он заговорил об убийстве, то неспроста, и к его словам следовало прислушаться.
— А вы как думаете? — проворчал в ответ Одо и обвел рукой вокруг, как бы приглашая убедиться в весомости его предположений. — Рассудите сами: толпы народа, шум, гам. Для того, кто замыслил преступление, лучшей обстановки не придумаешь. За шумом никто не услышит криков жертвы, если у неё, конечно, будет возможность закричать, а в толпе легко затеряться убийце. А еще эти фейерверки, — Одо произнес это слово с нескрываемым отвращением. — Баджорцы — большие любители взрывать.
— Не беспокойтесь, Одо, фейерверки строго запрещены. Никаких взрывов на станции не будет, — сказала майор Кира. — Я проследила за этим.
— Надеюсь, что так, — без энтузиазма отозвался Одо. — На станции и без того трудно поддерживать порядок.
— Одо, вы опять брюзжите. Это праздник. Людям нужны праздники как отдушина от повседневных забот. Последуйте всеобщему примеру. Вам не помешает научиться расслабляться хоть иногда, а то возникает ощущение, что вам не нравится, когда люди вокруг вас радуются, — заметил Сиско. Как и майор Кира, он не понимал, какая муха укусила констебля. Но если бы ему сказали, что имя этой мухи — Шакаар [1], то он удивился бы еще сильнее.
— Радоваться надо в разумных пределах, как и реагировать на все остальное, а не с опасной чрезмерностью, — произнес Одо. — Если бы люди научились хотя бы иногда поступать разумно, то между ними было бы меньше конфликтов и меньше преступлений.
— Успокойтесь, Одо, мы не первый год отмечаем праздник на станции. Никаких инцидентов не будет. Все, кто прибывает в этот день, высоко чтят баджорские традиции.
Усилия Сиско разрядить слегка сгустившееся между ними напряжение пропали даром.
— Ваш оптимизм восхищает, — едко ответствовал закусивший удила Одо. — Но я предпочитаю не полагаться на чувство благоговения гуманоидов, мало предрасположенных к проявлению постоянства во мнениях и привязанностях.
Одо не был гуманоидом и никогда не упускал возможности лишний раз напомнить об этом, как бы подчеркивая тем самым, что ему не присущи человеческие слабости, которым он вел такой строгий учет, словно коллекционировал их.
— Так вас не будет на празднике? — спросила майор Кира и в её голосе промелькнули нотки разочарования, которые не прошли незамеченными для Сиско.
— Учитывая, что все мои помощники не будут работать, я намерен потратить время на исполнение своих прямых обязанностей.
— А как же ваше решение разделять ритуалы гуманоидов?
— Оно было поспешным.
Сиско и Кира исчерпали аргументы и сдались перед непреодолимым упрямством и загадочным поведением Одо.
— Спокойной ночи, констебль.
— Спокойной ночи, майор.
— Майор, коммандер.
После этой церемонии, уже ставшей традицией для них, они разошлись, не подозревая, что спустя сутки их ждет неприятный сюрприз.
Коммандер Сиско едва успел коснуться щекой подушки, заманчиво зовущей удобно устроиться в кровати, когда раздался звонок коммуникатора, неприятно полоснувший по ушам.
После бессонной праздничной ночи было трудно сосредоточиться на вызове, но голос Одо было трудно перепутать с чьим-нибудь другим.
— Вы помните наш недавний разговор о том, что праздничная обстановка идеальна для совершения убийства? Так вот, оно произошло.
Сон слетел с Сиско в мгновение ока, и через несколько минут он был на месте преступления — в стандартной гостевой каюте с необходимым минимумом удобств, включавшим меблировку, репликатор, компьютерный терминал, душевую комнату. Майор Кира прибыла чуть погодя.
Тело убитой, молодой женщины лет двадцати восьми, лежало возле стола. В груди зияла страшная рана, не оставлявшая сомнений в том, как её убили. В воздухе всё еще ощущался сладковатый смрад обугленной плоти. Рядом с телом валялись опрокинутые стулья, но не было никаких признаков, что жертва перед смертью сопротивлялась.
— Погибшую звали Соран Аври. Она приехала на станцию из провинции Лонар, — поделился Одо собранными сведениями.
— Одна? — спросил Сиско.
— Да.
— Спрашивается, зачем? Почему она не осталась у себя дома? Что ей было нужно на космической станции?
— Она должна была встретиться с подругой Кендрой Траен. Та опоздала, и вечером им увидеться не удалось. Утром подруга позвонила в её каюту, но никто не отозвался; тогда она и подняла тревогу. В каюту удалось попасть, только использовав код авторизации. Это свидетельствует о том, что никто не мог войти в каюту, если только убитая не знала убийцу и не впустила его сама.
Застрелили её из кардассианского дизраптора. Оружия в каюте обнаружить не удалось. Вероятно, убийца унес его с собой.
— Кардассианского? Любопытно, — сказала майор Кира.
— Почему не сработали детекторы оружия? Они были отключены? — поинтересовался Сиско.
— Нет, О‘Брайен проверил защитную систему: всё работает.
— Сканеры не распознают некоторые типы оружия. Например, тетрионно-лучевое, — заметила Кира.
— Но кардассианский дизраптор обычно легко ими определяется, — возразил Сиско.
— Значит, это был не совсем обычный дизраптор, — предположила майор.
— Модернизированный?
— Возможно, — согласился Одо. — Трудно судить о чем-то вслепую.
— А по характеру ранения нельзя определить? Пусть доктор Башир проведет тщательный анализ, — распорядился Сиско и обратился к Одо. — Что-то еще?
— Компьютер зафиксировал, что непосредственно перед убийством дверь открывалась трижды. Можно допустить, что в первый раз в каюту вошла сама Соран, потом она впустила гостя — предположительно, своего убийцу, — а в третий раз дверь активировалась, когда тот уходил. Но когда мы обнаружили тело, дверь была закрыта изнутри, а система безопасности включена.
— Были ли транспортации в каюту? — спросил Сиско о первом, что пришло ему в голову и что хоть как-то могло придать разумное объяснение складывающейся таинственной картине преступления.
— Нет.
— Как такое возможно? Получается, что жертва встала, закодировала замок за убийцей и лишь после этого умерла? — удивился Сиско
— Систему безопасности вполне можно активировать с удаленного терминала, запустив специальную программу, — рассеял его недоумение Одо.
— А закрыть дверь изнутри?
— Тоже. И если дело обстоит именно так, — а у меня есть все основания предполагать, что шеф О’Брайен обязательно найдет следы вмешательства в компьютерную систему, — то речь идет о предумышленном, тщательно спланированном преступлении.
— Но зачем убийце понадобилось пускаться на столь невероятные ухищрения, если компьютер все равно зарегистрирует точное время его прихода и ухода?
— Чтобы создать впечатление, что мы имеем дело с не рядовым убийством. Способ привлечь наше внимание, как и использование кардассианского дизраптора, — ответил Одо.
— Это не более, чем предположение.
— Но оно не противоречит фактам.
— Хорошо, допустим, вы правы. На станции в обычное время проживает почти две тысячи человек, а из-за праздника численность увеличилась вдвое. Как вы собираетесь найти убийцу?
— Сомнительно, что он еще на борту, — вмешалась Кира.
Пока Сиско выяснял подробности преступления, она изучала какую-то информацию на компьютере.
— Отсюда до Баджора пять часов лета. За прошедшее с момента убийства время один из шаттлов покинул станцию. Убийца мог улететь на нем.
— Я не исключаю такой возможности, — согласился Одо. — Но на время расследования попросил бы вас отменить другие рейсы.
— Извините, Одо, но мы не можем удерживать людей на станции против их воли, — развел руками Сиско. — Поэтому вам придется поторопиться с расследованием и надеяться, что убийцы не было на улетевшем шаттле.
Глава 2
Одо не имел склонности питать необоснованные надежды. Предложение отменить ближайшие рейсы было с его стороны пустой формальностью, которое по долгу службы он был обязан сделать. Отказ Сиско был абсолютно предсказуем. Ничего другого он не ожидал услышать от представителя Федерации. При кардассианцах на станции немедленно объявили бы режим блокады и предоставили ему широкие полномочия, но любая ссылка на опыт прошлого привела бы к бурной реакции со стороны коммандера Сиско и майора Киры. Федерация гордилась тем, что действует другими методами, нежели кардассианцы. А баджорцам и вовсе не следовало напоминать об оккупационных порядках: они настолько ненавидели все, связанное с кардассианцами, что готовы были действовать с точностью до наоборот, даже во вред делу, лишь бы не уподобляться им ни в чем.
Одо пришлось удовольствоваться копированием списка пассажиров улетевшего шаттла.
В ожидании результатов вскрытия Соран и проверки компьютерной системы станции, он отправился на допрос подруги погибшей баджорки.
Кендра Траен была ровесницей убитой, но выглядела намного старше хрупкой и миловидной при жизни Соран. Держалась она настолько хладнокровно, что было трудно поверить, что её связывали тесные дружеские отношения с погибшей.
— Вы подняли тревогу, обнаружив запертую дверь. А вам не приходило в голову, что Соран могла запереть дверь, покинуть космическую станцию и вернуться на Баджор?
— Она бы не уехала, не встретившись со мной. К тому же, прежде чем поднимать тревогу, я навела справки и убедилась, что её фамилии не было в списках пассажиров, отбывших на Баджор.
— Похвальная предусмотрительность, — вынужден был признать Одо. — Как давно вы её знали?
— Мы познакомились во время оккупации в одном из трудовых лагерей. Аври, при всей своей жизнерадостности, отличалась хрупким здоровьем, и мы, как могли, заботились о ней. Каждый считал долгом поделиться с ней едой, сэкономленной от скудного обеда, теплой шалью зимой, глотком воды в жару, или достать лекарства втридорога от перекупщиков. Не знаю, как, но ей удавалось объединять вокруг себя людей, которые без неё никогда бы не нашли общего языка.
— У неё были враги?
— Нет, — несколько резко ответила Кендра. — У Аври был особый дар всем нравиться. Она ни с кем никогда не ссорилась. Её все любили.
— Вы тоже любили свою подругу?
— Очень.
— Почему вы решили отметить праздник на станции, а не на Баджоре?
— Это было идеей Аври. В приглашении она намекала, что готовит сюрприз. Если бы я знала, к чему это приведет, то приложила бы все усилия к тому, чтобы отговорить её от затеи.
— Могу я вас попросить не покидать станцию?
— Вы меня подозреваете?
— У меня нет для этого оснований, — честно признался Одо. — Однако вы пережили сильнейшее потрясение и, вполне возможно, что какие-нибудь детали, важные для следствия, стерлись из вашей памяти. Я бы хотел, чтобы вы были поблизости, на тот случай, если понадобится прояснить некоторые обстоятельства убийства вашей подруги.
— Можете не сомневаться, что я сделаю все возможное, чтобы помочь вам найти убийцу.
В тоне Кендры слышалась горечь.
После её допроса Одо вернулся в апартаменты Соран. Его не отпускало ощущение, что при первоначальном осмотре места преступления он что-то упустил. В каюте ничего не изменилось: всё находилось на своих местах, не было лишь тела, которое забрал доктор Башир, но Одо немедленно уловил чужое присутствие. Кто-то прятался в тенях, так старательно сдерживая дыхание, что его невозможно было не услышать. Одо включил приглушенное освещение на полную мощность и, повернувшись в сторону душевой, приказал:
— Выходите.
Никто не отозвался и Одо повторил приказ, добавив угрозу поднять тревогу.
— Не стоит, Одо. Мы же старые друзья, — раздался чертовски знакомый голос, и из душевой вышел гал Дукат.
Меньше всего Одо ожидал столкнуться на станции с кардассианцем, хотя в деле и фигурировало кардассианское оружие. И уж точно он не ожидал, что кардассианцем, осмелившимся тайно проникнуть на станцию, окажется сам гал Дукат, в прошлом глава оккупационных сил на Баджоре.
— Так, так, — протянул Одо, рассматривая усмехающегося кардассианца. Дукат так часто улыбался, что у него были ямочки на щеках. Незнакомый человек никогда бы не подумал, что этот улыбчивый кардассианец был прямо и косвенно повинен в смерти огромного количества людей.
— И что вы здесь делаете?
— Осматриваюсь, как и ты.
Судя по самодовольному виду Дуката, его нисколько не смутил тот факт, что его поймали на месте преступления. Самомнение его было непоколебимым.
— Мне придется арестовать вас по подозрению в убийстве гражданки Баджора Соран Аври.
— И совершить ошибку, Одо. Я не убивал Аври.
— В таком случае, что вы здесь делаете?
— Как я уже сказал: осматриваюсь.
— Вы понимаете, что я не могу отпустить вас? Вы без разрешения прибыли на станцию. Более того, вы без разрешения проникли в каюту, в которой было совершено убийство.
— Я понимаю, Одо, мне лишь жаль, что я не сумел его предотвратить.
— Вы знали о том, что оно может произойти?
— Скажем так, я подозревал.
— Вам придется пройти со мной.
Дукат нехотя подчинился.
Глава 3
Одо удалось провести Дуката на гауптвахту станции кружными путями. Предварительно он избавился от дежурящих там охранников, отослав их под надуманным предлогом. Никто не должен был знать, что Дукат находится на борту станции, пока они не выяснят степень его причастности к преступлению. О Дукате он проинформировал одного Сиско, попросив коммандера прибыть на гауптвахту как можно быстрее — и без майора Киры.
— Её лучше не ставить в известность, коммандер, — сказал Одо. — Это может вызвать ненужные осложнения с Баджором.
Сиско с ним согласился.
— Только не говорите, что снова пробрались через складские помещения. Я приказал Одо усилить там охрану. Пройти незамеченным мимо камер наблюдения возможно, если только вы превратились в крысу, — такими были первыми слова, с которыми Сиско обратился к гал Дукату.
Тот терпеливо выслушал землянина и широко улыбнулся.
— Вы опять меня недооцениваете, коммандер. Неужели вы думаете, что ваши федератские камеры смогут меня остановить? Тем не менее, я тоже рад вас видеть, коммандер, несмотря на печальные обстоятельства нашей встречи.
— Вы не находите, что с вашей стороны в высшей степени глупо было заявляться без приглашения на баджорскую станцию в разгар празднований, когда здесь полно желающих увидеть вас повешенным?
— Что это, коммандер? Вы беспокоитесь обо мне?
— Я пытаюсь выяснить, какого черта вы сюда пожаловали. Зачем вы вломились в каюту Соран? Что вы там искали?
— Ответ на вопрос.
— Какой?
— Кто убил Аври.
— А вы будто не знаете?
— Вы думаете, что это сделал я? Вы огорчаете меня, коммандер, — укоризненно заметил Дукат, не выказывая, однако, никаких признаков огорчения из-за выдвинутого против него обвинения.
— По нашим данным, убийца мог получить доступ в каюты Соран с удаленного компьютерного терминала, а вы уже не раз демонстрировали, что обладаете необходимыми навыками, чтобы обойти камеры наблюдения и коды безопасности.
— Поверьте, коммандер, больше всего на свете я желаю, чтобы убийца Аври понес заслуженное наказание.
— Почему?
— Скажем так, я — заинтересованное лицо.
— У вас была любовная связь?
— Это очень личный вопрос, но я вам на него отвечу: нет. К моему глубокому сожалению, наши отношения носили исключительно дружеский характер.
Сиско недоверчиво фыркнул.
— Позвольте уточнить, — воспользовался моментом Одо. — Вы сказали, что вас интересует ответ на вопрос «кто», но не «почему»?
— Ты как всегда наблюдателен, Одо, — и Дукат одобрительно взглянул на метаморфа. — Я сделал правильный выбор, когда рекомендовал тебя на эту должность.
Одо проигнорировал неуклюжую попытку Дуката отпустить комплимент самому себе.
— Итак?
— Она обратилась за помощью ко мне, и кто-то узнал об этом.
— За помощью к вам?
— Вас это удивляет, коммандер? Я прибыл на станцию, чтобы встретиться с ней по её же просьбе.
— Зачем вы ей понадобились?
— Не знаю. В сообщении ничего не говорилось о причине, но я подозревал, что она в беде.
— И что же навело вас на это подозрение?
— В противном случае она бы не стала рисковать, пытаясь связаться со мной.
— Раз вам неизвестна причина её беспокойства, означает ли это, что вы не успели встретиться с ней? — спросил Одо.
— Я пытался, но не застал её на месте. Я не мог задерживаться возле каюты, чтобы ненароком не столкнуться с кем-нибудь еще, кто мог меня узнать. Сами понимаете: здесь я не слишком желанный гость. Я собирался повторить попытку, когда стало известно об убийстве.
— Соран убили из кардассианского дизраптора. Вы понимаете, что это делает вас подозреваемым номер один?
— Более чем, — согласился Дукат. — Но вам придется поверить мне на слово: я прибыл на станцию безоружным и я не убивал Аври; она была слишком дорога мне.
Сиско взглядом показал Одо, что им нужно переговорить наедине. Они отошли подальше от камеры, оставив Дуката за силовым барьером.
— Что скажете, Одо?
— Преждевременно делать какие-либо выводы.
— До окончания следствия Дукату лучше находиться под арестом.
— Вы считаете это разумно?
— Неразумно будет его отпустить.
— А что если Дукат невиновен, как он и утверждает? Вам не приходило это в голову?
— А если он виновен? Одо, вы сами знаете, что собой представляет Дукат.
— Я знаю лишь, что для вас он виновен по определению.
— Одо, неужели ты пытаешься выгородить Дуката? Почему?
— Нет, все, чего я хочу — это выяснить правду, и как беспристрастный следователь я не могу позволить себе судить о виновности или невиновности кого-либо, отталкиваясь от его репутации. Мне нужны улики, а их я не вижу. У убийства должен быть мотив. Какой мотив у Дуката?
— Пока существует хотя бы малейшая возможность, что убийца — Дукат, его нельзя отпускать, — уперся Сиско.
— Если на станции станет известно, что в убийстве подозревается гал Дукат, вы сами знаете, что произойдет. Вы хотите опять увидеть самосуд на Променаде?
— Это вопрос времени, когда все узнают, что он находится на станции и подозревается в убийстве. Сложно хранить секреты на маленькой космической станции, — аргументировано возразил Сиско. — Здесь как в деревне — все на виду.
— Вы правы, и раз вы не желаете изменить решение, то тогда заприте его хотя бы не на гауптвахте, а в отдельной каюте. Это, по крайней мере, позволит нам выиграть время.
Сиско на мгновение призадумался, после чего поручил Одо проследить за переводом Дуката в специально подготовленную каюту.
— Вы лично отвечаете за то, чтобы он не сбежал.
— Сбегать сейчас не в его интересах.
— Вы чересчур доверяете ему, Одо.
— Ничуть. Я бы предпочел, чтобы его вообще не было на станции.
— Я тоже, — кивнул головой Сиско. — Несчастья следуют за ним по пятам, попутно затрагивая всех, кому не провезло оказаться поблизости.
— И да, Одо, вы уже допросили Кендру Траен? — напоследок спросил Сиско.
— Да, но ничего полезного для следствия она не сообщила.
— У неё могла быть причина желать смерти Соран?
— По её словам — нет.
— Вы ей верите?
— Она не может быть виновна. В момент убийства её видели на Променаде. С другой стороны, по отзывам общих знакомых, Кендра Траен — компьютерный виртуоз. Не будь у неё железного алиби — она занимала бы первое место в списке подозреваемых.
— Что ж, раз у неё алиби, то тогда нам ничего не остается, как ждать результатов вскрытия и анализа улик из каюты Соран.
— Доктор Башир обещал связаться, как только они будут готовы.
— Держите меня в курсе расследования, констебль.
Одо не любил это прозвище, но никогда бы в том не признался. Оно звучало для него как насмешка, а не как выражение привязанности и симпатии. Первой его назвала констеблем Кира именно в насмешку, и он никогда не забывал об этом.
— Непременно, — сдержанно ответил он.
Глава 4
Одо досконально изучил и перепроверил материалы следствия, каждую имеющуюся улику. С момента последнего разговора с Сиско количество их увеличилось, и все они указывали на Дуката как на единственно возможного убийцу. Он не имел права игнорировать столь ясные и убедительные доказательства чужой вины, хотя профессиональное чутье подсказывало ему, что все складывается как то слишком неудачно для кардассианца. Дукат никогда не блистал умом, но если безоглядно положиться на собранные факты, то на этот раз он побил все рекорды и честно заслужил право называться величайшим глупцом галактики.
Перед тем, как идти с отчетом к Сиско, Одо решил навестить Дуката и задать ему несколько вопросов. Он сомневался, что допрос даст положительный результат, но, за неимением других вариантов, был вынужден действовать вслепую. По той же причине он не стал ходить вокруг и около и практически с порога задал прямой вопрос:
— Это вы убили Соран?
Дукат с минуту недоуменно взирал на Одо и, в конечном счете, громко расхохотался, словно ему рассказали невероятно смешной анекдот.
— Прости, Одо, — сказал он, с трудом переводя дыхание, — но если ты точно также расследовал все предыдущие преступления, то неудивительно, что ты частенько упускал злоумышленников.
— Я бы посоветовал вам сосредоточиться на вашем нынешнем положении, иначе нам всем очень скоро будет не до смеха, — сухо отрезал Одо.
Дукат немедленно посерьезнел.
— Ты что-то выяснил?
— Ничего хорошего для вас, — последние два слова Одо мастерски выделил интонацией, вложив них изрядную долю сарказма. — Никаких отпечатков в каюте не обнаружено. Зато там повсюду ваша ДНК.
Дукат тяжело вздохнул.
— Потому что я там был — и кому, как не тебе, это знать.
— Отличный способ создать представление о своей невиновности: дать себя поймать на месте преступления. Следы ДНК нельзя стереть как отпечатки. Вы вполне могли оставить их во время убийства, а потом специально вторично проникли в каюту, чтобы иметь убедительное объяснение их наличия. Признайтесь, Дукат, вы солгали нам, что не встречались с Соран. Зачем?
— Хотите приписать убийство мне? — изменился в лице кардассианец. Маска фальшивого добродушия мигом слетела с него. — Очень удобно для вас, не так ли?
— Я хочу услышать правду.
— Правда такова, что я не убивал Аври, но вам она неугодна.
— Так вы продолжаете настаивать на том, что не встречались с ней на станции?
Дукат закрыл глаза. На его сером лице, отродясь не ведавшем выражения смущения или раскаяния, отразилась та нелегкая внутренняя борьба, которую он вел сам с собой, решая: признаться или попытаться снова солгать. Одо терпеливо ждал, чем закончится этот спор.
— Мы виделись, но не успели толком переговорить, — сдался Дукат. — Она боялась, что нас могут увидеть вместе, и попросила меня прийти под утро, когда все разойдутся на отдых.
— Вы оставили её живой?
— Я устал повторять, что ни за что бы не причинил ей вреда. Если бы вы знали её при жизни, то не задавали бы сейчас столь нелепого вопроса.
— Что вас связывало с ней?
— Как я уже говорил: чисто дружеские отношения.
— Мне трудно в это поверить, когда дело касается вас и женщин.
— Вас послушать, так я их ем на завтрак, обед и ужин. За свою жизнь я не обидел ни одной женщины.
— Тора Непрем [2] входит в их число?
Дукат стиснул зубы.
— Не твое дело.
Впрочем, агрессивность его схлынула так же быстро, как проявилась, а черты лица смягчились, как при воспоминании о чем-то приятном.
— Аври была особенной. Ей было невозможно хоть в чем-то отказать.
— И о чем же она попросила вас во время оккупации?
— Блестяще, Одо, — восхитился Дукат. — Спасти её мать. Та была больна и нуждалась в лечении. Я обеспечил ей лучший медицинский уход, какой был возможен на Баджоре, но болезнь оказалась неизлечимой. Аври была безутешна.
Одо не знал, как отреагировать на это неожиданное признание Дуката. Он был готов услышать что угодно, но только не это.
— Странно, — после затянувшегося молчания произнес он. — Согласно показаниям Кендры, подруги Соран, они познакомились в трудовом лагере. Не поясните, как же тогда Соран попала в него?
— Как все баджорцы. Разумеется, я мог бы избавить её от этого — у неё было слабое здоровье — но Аври взяла с меня обещание не вмешиваться. Она не хотела, чтобы её подозревали в связях с оккупантами, — Дукат улыбнулся, но улыбка его была печальной. — Боюсь, что её убили из-за меня.
— Вы полагаете, что кто-то узнал о ваших отношениях во время оккупации, или намекаете на её последний контакт с вами?
— И то, и другое. Я уверен, что тут прямая связь.
— Разве вы не предусмотрели безопасность канала, по которому она обратилась к вам?
— С моей стороны передача была зашифрована. Тот, кто следил за ней, не мог знать, с кем именно она говорит.
— И, тем не менее, похоже, этот кто-то узнал.
— Ему могли подсказать. Я сейчас не в милости у своего правительства.
— Вам к этому не привыкать, — сухо констатировал Одо.
— Как приятно, когда тебе сочувствуют.
— Я проверю ваш рассказ.
— Проверяй. На этот раз я не лгал тебе. И Одо… — Дукат умолк. Он больше не излучал самодовольства, а выглядел, как смертельно уставший человек. — Я знаю, что справедливость и честность составляют твою сущность, и что ты не успокоишься до тех пор, пока не выяснишь правду. Найди того, кто убил Аври. Он не должен уйти безнаказанным.
Глава 5
Сиско выслушал отчет Одо, ни разу его не прервав, но по окончании рапорта спросил:
— Так вы не верите в виновность Дуката?
— Сейчас даже больше, чем прежде.
— Нам известно, что он вскрывал закодированный замок после убийства, а значит, мог вскрыть и до него.
— При других обстоятельствах я бы согласился с вами, но проблема в том, что из Дуката получается идеальный подозреваемый. Дизраптор, его знакомство с погибшей, присутствие на борту станции, следы ДНК. Все говорит не в его пользу. Как будто кто-то желает, чтобы мы поверили в его виновность.
— И поэтому вы верите заявлению Дуката о том, что его подставляют?
— Я не исключаю такой возможности. Или вы предпочитаете, чтобы я солгал? Какой результат расследования вас устроит?
— Не сердитесь, Одо. Я, как и вы, не хочу, чтобы пострадал невиновный, кем бы он ни был. Но, когда речь заходит о Дукате, судебная ошибка не кажется таким уж кошмаром. К тому же, чтобы сломать кодировку зашифрованного канала, надо иметь доступ к специальному оборудованию. У кого такое может быть?
— У разведывательных служб.
— Баджора или Кардассии?
— Хороший вопрос, — признал Одо.
— Вы осознаете, что, если здесь замешены спецслужбы Баджора, то убийство может носить политический характер?
— Не стоит забывать и о кардассианцах.
— Я не удивлюсь, если выяснится, что кто-то с кардассианской стороны помог убийце узнать о контакте Дуката с Соран. Прецеденты уже были. Недоброжелателей у Дуката хватает.
— Все спланировано так, чтобы подставить Дуката как убийцу. Не исключено, что в игре замешаны представители кардассианского правительства. Он не в милости.
— Опять? Да, он умеет вызвать к себе расположение.
— Есть еще один вариант: убийца обладает необходимыми техническими навыками, достаточными, чтобы создать компьютерный шунт для извлечения информации. Одновременно шунт маскирует проникновение в компьютерную систему. Это может облегчить поиск убийцы, — выдвинул очередное соображение Одо и внезапно замолчал, словно его только что осенило.
— О чем вы задумались, Одо?
— Если кто-то узнал о её прошлых контактах с Дукатом, то что он мог подумать?
— Что она предатель? — помедлив, предположил Сиско.
— Чем не повод для убийства?
— Вполне возможно, — согласился Сиско. — Это всё?
Оказалось, что самое интересное Одо припас напоследок.
— Пришел ответ на мой запрос о финансах убитой.
— Я не знал, что вы его отправляли.
— Всего лишь привычка не исключать любой возможности. Нельзя заранее ничего утверждать, но в день убийства Соран сняла деньги со своего счета: тридцать тысяч баджорских лит.
— Большие деньги.
— Немалые.
— Её шантажировали?
— Вероятно. В каюте денег не нашли. Куда они делись — неизвестно. Я сделал повторный запрос на Баджор, и мне ответили, что на протяжении последних пяти месяцев она регулярно снимала небольшие суммы по триста-пятьсот лит, а перед отлетом на станцию забрала остаток и закрыла счет.
— Очень похоже на то, что она откупалась от шантажиста. Скорее всего, это и было причиной её обращения к Дукату. Но почему она не сразу связалась с ним? Почему ждала целых пять месяцев?
— Не знаю. Но обязательно выясню это, — пообещал Одо.
— У меня тоже есть новая информация для вас, — многозначительно начал Сиско. — Стало известно, что Соран была помолвлена. Её жених работает в правительстве Баджора.
— Вот как. Странно.
— Что в этом странного?
— Странно, что Кендра умолчала о столь важном факте.
— Возможно, не придала ему значения?
Одо вопрошающе посмотрел на Сиско.
— Вы хотите, чтобы я допросил его?
— Да, но как можно деликатнее. Он только что пережил огромную потерю.
— У меня не очень хорошо с деликатностью, вы это знаете.
— Поэтому практика вам не помешает, — улыбнулся Сиско.
Жених убитой — Пола Орнак — оказался очень занятым человеком, и, чтобы его допросить, Одо пришлось отправиться на Баджор. Терять целых десять часов на перелет туда и обратно было непозволительным расточительством, и Одо приходилось утешаться мыслью, что за это время шеф О’Брайен, наконец-то, закончит проверку компьютерной системы станции, и что полученная в итоге информация, возможно, наведет на след убийцы.
Пола Орнак выглядел молодо для своих сорока с хвостиком лет, держался уверенно и вообще излучал вокруг себя ауру деловой собранности и аккуратности. Он не производил впечатления убитого горем человека. Одо привычно проанализировал поведение Полы и пришел к выводу, что в проявлении деликатности тот не нуждается.
— Простите, что приходится напоминать вам о трагическом событии, — с формальной церемонностью извинился Одо, присев на приготовленный для него стул, стоявший чуть сбоку от стола, за которым внушительно восседал Пола.
Пола досадливо поморщился.
— Сомневаюсь, что я чем-нибудь смогу вам помочь. Я даже не знал о её намерении посетить станцию.
— Разве вы не планировали провести праздник вместе?
— Нет. Я заранее поставил её в известность, что буду допоздна занят на работе составлением важного документа.
— В праздничный день?
— А что вас так удивляет? Документ не терпел отсрочки.
— Хорошо, допустим, — не стал спорить Одо. — Соран не возражала?
— Нисколько. Она была понимающей женщиной, приятной во всех отношениях. Между нами никогда не было ссор и недоразумений. Сама мысль о том, что её убили… — Пола замолчал, будто ему не хватало слов, способных выразить всю глубину его изумления, но потом все-таки договорил: — …кажется мне дикой.
— У неё не было недоброжелателей, врагов?
— Врагов? Что вы! — возмутился Пола, и возмущение его прозвучало искренне. — Какие враги? Её все любили. Я совершенно сбит с толку. Никак не могу поверить, что её больше нет.
С нескрываемым волнением, он переложил с места на место несколько папок, лежавших на столе.
— Как её убили? — он решился задать вопрос.
— Выстрелом из кардассианского дизраптора.
Пола изменился в лице. Одо отметил про себя, что реакция жениха не выглядела наигранной.
— Ужасная смерть.
— Обстоятельства её смерти не менее ужасны. Знаете ли вы, что её подозревали в сотрудничестве с кардассианцами при оккупации? Что на станцию она прибыла, чтобы встретиться с бывшим префектом Баджора?
— Что?
Пола побледнел — на секунду Одо даже показалось, что он упадет в обморок, — однако быстро взял себя в руки.
— С гал Дукатом? — уточнил он, явно собираясь с мыслями.
— Да.
— Мне об этом неизвестно. Зачем ей встречаться с ним? Пророки, надеюсь, что это неправда.
— А где вы были в момент убийства?
— Я? Где был? Дайте подумать. Я был в своем кабинете, и ушел примерно в половине одиннадцатого.
— Вы сразу отправились домой?
— Нет, я немного погулял, полюбовался фейерверком и только потом пошел домой.
— И в каком часу вы вернулись?
— Точно не помню.
— В половине двенадцатого, в двенадцать?
— Скорее всего.
— Кто открыл вам дверь?
— Никто. У меня свой ключ.
— Но вас кто-нибудь видел по дороге?
— Вы имеете в виду, из знакомых? Вряд ли. Но к чему все эти расспросы? — встрепенулся Пола.— Вы не можете подозревать меня. Это смехотворно.
— Не могу?
— Я ни в чем не замешан.
— Я обязан в интересах следствия допросить всех, кто хоть как-то причастен к делу.
— Я не причастен, — вскинулся Пола. — Меня там и близко не было.
Он демонстративно начал массировать виски, давая понять, что разговор окончен.
— Встречаться с кардассианцами. Какой позор, — стонал он.
Одо оставил его причитать в одиночестве.
Глава 6
По возвращении на станцию Одо был разочарован известием, что компьютерная проверка все еще не завершена. О’Брайена отвлекла починка пилонов на одной из стыковочных площадок станции. Он извинился за отсрочку и клятвенно пообещал закончить затянувшуюся ревизию в кратчайшие сроки.
С момента убийства Соран прошли целые сутки, а следствие продолжало топтаться на одном месте. Докладывать Сиско было не о чем, и Одо занялся изучением списков пассажиров, прибывших на станцию, чтобы отметить Праздник Благодарения. Это была монотонная работа, требовавшая повышенной сосредоточенности, поэтому Одо отключил коммуникатор в офисе.
Он сам не знал, что надеется найти, и просто трудолюбиво просеивал песок в поисках упавшей в него крошки. Но, загрузив очередной файл, он наткнулся глазами на знакомую фамилию и подскочил на месте. Его усердие было вознаграждено. Беззвучный сигнал вызова на терминале, мигавший бог знает сколько времени, тут же привлек его внимание. Одо нажал на кнопку: сообщение было от О’Брайена, переславшего ему отчет о потрясающих результатах проверки компьютерной системы. Одо загрузил данные в пад: теперь ему было с чем идти к Сиско.
Сиско задумчиво перекидывал бейсбольный мяч из одной руки в другую, не прекращая расхаживать по кабинету. Он размышлял над тем, что ему доложил Одо.
— Хорошо, положим, никто не видел Полу с половины одиннадцатого вечера до девяти утра следующего дня. У него нет алиби, зато есть десять часов, чтобы слетать на станцию, убить Соран и вернуться назад. Мотив? Зачем ему убивать невесту?
— Чтобы избавиться от неё до огласки. Шантажист сообщил ему о темном прошлом Соран. Просочись информация о её связях с оккупантами в широкий доступ, и политическая карьера Полы оказалась бы под угрозой. Полу заботило лишь, какие последствия это будет иметь для него лично. Я проверил списки пассажиров: Пола солгал о том, что в указанный промежуток времени его не было на станции.
Сиско вздохнул.
— Да, обвинение в пособничестве кардассианцам бросает тень и на него. Вы не рассматривали возможность, что его мог кто-то специально вызвать на станцию?
— Кто и зачем?
— Убийца, чтобы подставить, как Дуката.
— Запасной вариант? — спросил Одо и покачал головой. — Единственный способ все выяснить — это еще раз допросить жениха. Мне придется опять лететь на Баджор?
— Нет, мы не можем больше терять ни минуты. Свяжемся с ним по специальному каналу, — решил Сиско и озадаченно посмотрел на Одо.
— Итак, у нас уже двое подозреваемых, но по-прежнему только против одного из них имеются неоспоримые улики.
— Уже нет, коммандер. Шеф О’Брайен обнаружил, что компьютерные записи в каюте Соран были подделаны. Доктор Башир подтвердил его выводы. Соран была убита на полчаса раньше, чем мы думали. Так что у нас трое подозреваемых и улики есть против всех трех.
— И кого из троих вы подозреваете в первую очередь? Полу или Кендру?
— Позвольте мне пока уклониться от прямого ответа.
— Запутанная история, — посетовал Сиско.
— Есть еще нечто странное в ней.
— Что же?
— Вы заметили, что все, как сговорившись, твердят, что у Соран не было врагов, что её все любили?
Сиско непонимающе посмотрел на Одо.
— А что, если здесь и кроется ответ на вопрос о том, почему её убили?
Пола заметно нервничал. Вызов по приоритетному каналу с космической станции застал его врасплох. Он явно не ожидал, что его будут снова допрашивать и так скоро.
— Вы подозреваете меня? — с нескрываемым недовольством и вызовом спросил он.
— Вы солгали, — сухо ответил Одо. — Вы с самого начала знали, с какой целью ваша невеста отправилась на станцию, и полетели следом, чтобы отговорить её, а заодно сообщить о разрыве помолвки. Кто вас проинформировал о её контактах с Дукатом?
— Это вас не касается.
— Ошибаетесь. Мы можем арестовать вас за препятствование правосудию, — вмешался в разговор Сиско.
При виде эмиссара [3] по лицу Полы пришла судорога, а тон немедленно изменился на заискивающий.
— Поверьте, это было так неожиданно, как гром среди ясного неба. Я и представить не мог, что Аври может быть замешана в какой-нибудь грязной истории. Но, клянусь, я её не убивал!
— Никто не обвиняет вас в убийстве, — заверил Одо перепуганного экс-жениха. — Мы хотим лишь узнать имя доброжелателя, поставившего вас в известность о том, что Соран будто бы сотрудничала с кардассианцами.
Пола разинул рот — как рыба, выброшенная на берег, — и с отчаянием в голосе выкрикнул:
— Кендра Траен.
Глава 7
Кендра отреагировала на свой арест столь невозмутимо, что Одо на секунду усомнился в собственной правоте: не допустил ли он ошибки в цепочке рассуждений?
Она по-хозяйски уселась на предложенное место и уставилась на Одо с видом несокрушимого достоинства.
— Итак, — холодно произнесла она, — потерпев провал в поисках убийцы, вы решили ухватиться за соломинку?
— Давайте, я изложу историю со своей точки зрения, — миролюбиво предложил Одо, — а вы поправите меня там, где я заблуждаюсь.
— Тогда мне придется прерывать вас после каждого предложения.
— Увидим, — пожал плечами Одо. — Так вы позволите мне начать?
— Начинайте, — усмехнулась Кендра. — Как я могу запретить вам фантазировать?
— Первоначальный ваш план — тщательно продуманный и безукоризненный — состоял в инсценировке самоубийства. Никто не шантажировал Соран. Вернее, её шантажировали вы, и вы же сообщили о шантаже и его причинах жениху Соран.
— Зачем мне это понадобилось? — уверенность Кендры слегка пошатнулась.
— Шантаж был одним из важных пунктов первоначального плана. Легко поверить в самоубийство молодой женщины, если в ходе следствия выяснится, что почти на протяжении полугода её шантажировали, и что непосредственно перед самоубийством она поссорилась с женихом, который, узнав о темном прошлом невесты, разорвал с ней помолвку. Как я уже сказал, план этот был безукоризненным и мог сработать. Но, когда вы узнали, что Соран договорилась о встрече с Дукатом, то ненависть затмила ваш разум. Вы решили одним выстрелом убить двух зайцев: наказать Аврис за сотрудничество с оккупантами, а заодно обвинить в её убийстве Дуката. Вы верно рассчитали, что убийство во время праздника на небольшой станции наделает много шума и привлечет к себе внимание, так что Дукату не удастся незаметно скрыться тем же путем, каким он прибыл на станцию. Соран сама сообщила вам код безопасности от своих апартаментов, чтобы вы могли войти в случае, если её не окажется на месте. Вы пришли первой и дождались её возвращения, после чего достали приготовленный дизраптор и хладнокровно выстрелили ей в грудь, стерли все отпечатки, незаметно покинули каюту и со своего компьютера запустили программу, которая активировала систему безопасности.
— Как я могла это сделать, если в момент убийства меня видели на Променаде?
— Компьютерные записи в каюте Соран были подделаны и очень качественно, кстати. Вас не зря называют компьютерным гением. Экспертиза с трудом выявила подделку. Мы знаем, что убийство произошло на полчаса раньше. Вы вполне успевали убить Соран, а потом прогуляться по Променаду, где вас запомнили. Продолжите настаивать на своей невиновности?
Кендра бессильно опустила голову. Но когда она её подняла, то во взоре её не было ни капли раскаяния.
— Почему вы это сделали?
— Вам не понять, — пренебрежительно ответила Кендра. Но руки её задрожали.
— Я понимаю, каково это — разочароваться в том, кого любишь.
— Откуда тебе знать о любви, метаморф! — закричала Кендра и в её глазах блеснули слёзы. — Что ты знаешь о любви и о разочаровании?! Ты урод, в тебе нет ничего человеческого! Я любила Аври! Пророки, как же я любила её. Я верила ей. Мы заботились о ней. Делились с ней последним. Она была такой хрупкой, нежной… Предательница!
— Она никого не предавала. Соран всего лишь пыталась спасти мать.
— У всех нас умирали матери, отцы, братья, сестры, дети. Но только она спелась с Дукатом.
Кендра с ненавистью взглянула на Одо, но ненависть эта была направлена не против него.
— Поэтому вы посчитали справедливым убить её с помощью оружия оккупантов? Вы использовали дизраптор как оружие возмездия и как своего рода признание в том, за что и почему её казнили?
Кендра отвернулась от Одо, но все-таки прошептала в ответ:
— Я казнила не её, а себя.
Сиско и Одо навестили Дуката перед его отбытием со станции.
Дукат выслушал рассказ с непроницаемым видом.
— Жаль, она была очень красивой женщиной.
— Жаль? И это всё, что вы можете сказать?
— Всегда печально, когда пропадает красота.
— Только не говорите мне, что во время оккупации вам не приходилось отдавать приказы о казни красивых женщин. Вряд ли вас это останавливало.
— Поверьте, коммандер, это всегда было для меня трудным решением. Но тогда мы находились на военном положении. Было не до сантиментов. У меня не было выбора.
— Увольте меня от ваших оправданий, — отмахнулся Сиско
— Что её ждет? — спросил Дукат.
— Срок за убийство, — ответил Одо, догадавшийся о ком спрашивает гал Дукат.
— У нас бы её казнили.
— Кендра — такая же жертва, как Соран. Жертва оккупации.
— Еще скажите, что она моя жертва, — холодно произнес Дукат.
— Кендра не обманывала: она любила Соран, поэтому предательство подруги оказалось для нее сокрушительным.
— Узнаю, кто обвинил Аври в предательстве — в порошок сотру, — пообещал Дукат.
— Увы, Кендра наотрез отказалась назвать его имя.
— Никак не могу смириться с тем, что Аври погибла из-за того, что обратилась ко мне за помощью. Это доказывает, что ни одно доброе дело не остаётся безнаказанным. Не повторяй моей ошибки, Одо: помогай только врагам, чьей смерти ты желаешь.
— Вот уж не думал, что вам знакомы правила приобретения ференги.
— Это универсальное правило, к несчастью для всех нас. И всё же, я благодарен тебе, Одо, — продолжил Дукат с нехарактерной для него теплотой.
— Вам не за что меня благодарить, — ответил Одо. — Я всего лишь исполнял свои прямые обязанности.
— Я никогда не сомневался, что ты преуспеешь на поприще следователя. И сейчас рад вдвойне, что не ошибся в тебе. Забавно. Первоначальным моим намерением было, чтобы ты послужил на благо Кардассианской империи. А теперь ты служишь на благо Баджора и Федерации. Верно говорят, что у судьбы потрясающее чувство юмора.
— Что это с ним? — удивился Сиско, когда они покинули каюту Дуката. — То, как он вел себя на протяжении расследования… Его трудно узнать.
— Наверное, опала повлияла на него смягчающим образом, — пошутил Одо.
— Тогда ему надо чаще впадать в немилость.
— Отправьте рекомендацию кардассианскому правительству.
Они рассмеялись. Но Сиско тут же нахмурился.
— Я только одного не понимаю. Если вы подозревали Кендру, то зачем пытались убедить меня в виновности Полы?
— Мне было необходимо взглянуть на обвинения против него со стороны, и вы дали мне зацепку, то звено, которого не хватало в цепочке рассуждений и которое связывало между собой шантажиста, Полу и убийцу.
— Я? — удивился Сиско.
— Да, когда выдвинули версию, что Полу могли специально подставить.
— Версия не выдержала проверки.
— Но она помогла выяснить правду.
— Как бы то ни было, получается, что Дукат не ошибся: Соран умерла из-за него, — с сожалением произнес Сиско.
— Она умерла из-за человеческого неумения прощать. Одного подозрения в предательстве оказалось достаточно, чтобы привязанность и любовь мгновенно испарились. Соран на самом деле не сотрудничала с кардассианцами и не была любовницей Дуката. Как ни сложно в это поверить, он всего лишь помог ей в трудную минуту.
— Что поделать, Одо: доверие — это то, что тяжело завоевать, но очень легко потерять.
— У вас, гуманоидов, любовь так легко переходит в ненависть.
Примечания:
[1] Шакаар — глава правительства Баджора, с которым у Киры Нерис была любовная связь.
[2] Тора Непрем — одна из баджорских любовниц гал Дуката, мать его незаконнорожденной дочери Зиял.
[3] Коммандер Федерации Бенджамин Сиско почитался на Баджоре как эмиссар Пророков, мистических существ, занимавших место богов в религии Баджора. Обитали они в червоточине.
@темы: С Фэндомной Битвы, Фанфики
-
-
19.08.2016 в 16:31-
-
25.08.2016 в 12:07-
-
25.08.2016 в 12:10-
-
31.05.2017 в 22:27